Игорь Высоцкий: «В моё время бокс был жёстче»

Игорь Яковлевич Высоцкий, легендарный советский боксер-тяжеловес, чемпион СССР 1978 года, дважды победивший трехкратного Олимпийского чемпиона кубинца Теофило Стивенсона, проводивший показательные бои с чемпионом мира Мохаммедом Али. Сегодня Игорь Яковлевич руководит Школой бокса в подмосковном городе Мытищи, в которой бесплатно занимаются несовершеннолетние дети, устраивает детские спортивные лагеря, отправляет ребят на соревнования – и всё это на собственные средства, с помощью друзей и неравнодушных, а также с Божьей помощью, о которой часто упоминает супруга Игоря Яковлевича Марина Михайловна.

— Сейчас много говорится о советской школе бокса — не устарела ли она? Насколько современный российский бокс изменился по сравнению с Советскими временами?

— Бокс, конечно, изменился. Раньше у нас был более жесткий бокс. Стиль боя сейчас совершенно другой. Сейчас в основном делают ставку на нанесение множества ударов, но совершенно не думают о защите. Когда я только начинал заниматься боксом, на первых же занятиях нас учили прежде всего защищаться, а сейчас с первого урока одевают перчатки и – вперёд! – бить друг друга, о технике и защите никто не беспокоится. Тренеры считают, что в дальнейшем скорректируют учеников. Но потом ребят приходится полностью переучивать. Конечно, надо начинать с обороны и приёмов защиты. Я считаю, что это самое главное.

— Раньше тренер был для мальчишек практически «вторым отцом», который воспитывал и направлял. Большинство современных секций по боксу в этом плане больше напоминают фитнес – только спорт и никакого воспитания. Правильно ли это?

— Это неправильно и плохо. Я всегда со своими пацанами разговариваю. Тренер обязательно должен уделять 10-15 минут перед началом тренировки воспитательной работе и разговору. Потому что мальчишки учатся наносить удары, и рассчитывают, что эти умения в дальнейшем на улице сослужат им какой-то помощью. А это неправильно, им надо объяснять, что боксер – это человек как будто вооруженный. Он против простого человека всё равно что с ножом выходит. Он обладает сильным ударом и умением его применять – до них это обязательно нужно донести.

— Мы с Игорем делаем выездные летние лагеря для ребят, — говорит супруга Игоря Яковлевича, Марина Михайловна. – В лагере вы можете сидеть и разговаривать с пацанами вечером. Вы узнаете о них очень много, там всё проявляется, и во взрослых, кстати, тоже. Это замкнутое пространство, вы живете бок о бок, и выясняется, что вы знаете о них больше, чем их родители. Например, вы узнаете, что, человеку четырнадцать лет, он в принципе хороший мальчик, выступает на соревнованиях. Но оказывается, что он даже ведро мусорное не выносит дома, не помогает маме продукты принести, не знает, как помыть посуду, не знает, как лопату в руках держать. Родители откупаются от них, стараются сделать как лучше, дать им самое лучшее, пропадая на работе, но по жизни детям это боком выходит – они вырастают неприспособленными к жизни. Дети все хорошие, просто они не понимают, пока с ними не поговоришь. Вот они дома конфету съели, запихнули фантик, условно, в диван. В лагере они делают примерно тоже самое, я им говорю — вы что, с ума сошли? Вы же сами убираетесь в лагере, здесь обслуживающего персонала нет. Ещё пример: родители отдают им самое лучшее, самое вкусное — ребенок к этому привыкает, он считает, что это норма. И в лагере это всплывает, оказывается, что для них поделиться с товарищами чем-то – это очень большая проблема, они этого не понимают, им этого дома не вложили в голову. С ними надо просто разговаривать – дети этого лишены. Не кричать – криком ничего не добьешься, а просто сесть и поговорить. Поступки – это последствия. Перед поступком человек всегда совершает внутренний выбор. Часто, когда сидишь с ребятами у костра и разговариваешь, выясняется, что они даже не понимают почему они поступили так, а не иначе. Я спрашиваю – ты совершил плохой поступок, а теперь подумай – тебе назад, в ответ, «прилетало»? Ведь мы говорим о духовных законах, которые не меняются тысячелетиями. Относись к людям так, как ты хочешь, чтобы они относились к тебе. С ребятами обязательно надо говорить, потому что то, что льётся на них с экранов – это же вынести невозможно, а когда еще и у родителей дома нет времени общаться с детьми – это катастрофа.

— Принимаете ли вы участие в шествии «Бессмертный полк» на День Победы? Как относитесь к этому масштабному явлению?

— Мой отец, Яков Антонович Высоцкий (боксер-тяжеловес, выступал на областных соревнованиях) был военнопленным, совершил девять побегов из концлагерей, воевал, начинал с Кронштадта, получил орден почетного легиона во Франции. В этом году у меня, к сожалению, не получилось, но я бы с удовольствием прошел с его портретом в составе «Бессмертного полка».

— В последнее время стало популярным явление «трештокинга», когда спортсмены нарочно говорят друг другу различные неприятные и вызывающие слова, чтобы вывести соперника из равновесия и порадовать зрителей. Как вы относитесь к этому явлению? Приемлемо ли оно для России?

— В мои времена такого не было. Понимаете, это всё на самом деле официальная часть: на взвешивании боксеры друг на друга орут, заводят друг друга, в драку бросаются. Я считаю, что это просто показуха. Потому что всё выясняется на ринге. Ринг показывает кто сильнее, кто лучше – чего кричать? Я думаю, нам это не нужно. У нас как было: выходят два соперника – два друга. Как они будут друг друга оскорблять? Это неправильно. Мы все дружили. Да, ты настраиваешься на своего соперника – но ты настраиваешься выиграть у него, а не убить его! У нас была только спортивная злость, это не ненависть к сопернику, это просто соревнование – кто победит. Ты эту злость выплеснул на ринге, выиграл бой. Но вы с соперником всё равно остались друзьями, пожали друг другу руки, обнялись.

— Вам довелось пообщаться и провести показательный бой с одним из самих ярких представителей «трештокинга» в мире бокса Мохаммедом Али. Что можете сказать о нем в данном контексте?

— Перед боем с ним, мы с ребятами разминались, готовились к выходу, а он заскочил к нам в зал, закричал «Я вас всех разорву!», но мы посмеялись – я лично к этому спокойно отнесся. Он классный боец, волнение перед боем с ним у меня было, но сказать, что я его испугался или что он подавил меня морально — нет, этого не было. Жаль, что мне не довелось с ним просто пообщаться – только во время боя, но там общение происходит с помощью жестов, не слов.

— Очевидно, что ваше дело жизни — это бокс, но есть ли что для вас сопоставимое с боксом за пределами ринга? Есть ли увлечения, которые вас вдохновляют и греют, кроме спорта?

— Я неплохой столяр, я люблю что-то дома делать, мастерить. Автомобиль могу починить – я по профессии автомеханик, закончил техникум автомеханический, позже поступил в институт педагогический, а потом перевёлся в физкультурный. Да, я «мастер на все руки от скуки».